Казначеи, а не кредиторы

Рост кредитования реального сектора банками отстает от их возможностей

Михаил Матовников (главный эксперт Центра экономического анализа агентства "Интерфакс")

Если в 1999 году рост банковского сектора происходил за счет восстановления спроса на деньги в результате успешной денежной стабилизации, то в нынешнем году ключевым фактором расширения объема операций стал приток капитала в Россию, вызванный экстраординарно высоким внешнеторговым профицитом. Справиться с ним оказалось проблематично не только для Центрального банка, но и для банковской системы. Возможности банков по кредитованию росли ощутимо быстрее способности экономики абсорбировать новые ресурсы. Ссуды, предоставленные частному и государственному секторам за последние полтора года, почти удвоились, а отношение кредитов к резервам (так называемый кредитный мультипликатор) за тот же период снизилось более чем в два раза (см. график 1). Несмотря на заявляемый инвестиционный голод, экономика не предоставила достаточного числа проектов для финансирования, которые удовлетворяли бы критериям банков.

При сокращении сальдо торгового баланса, несомненно, снизятся и темпы роста активов банковской системы. Впрочем, такое развитие событий еще не означает исчерпания внешних источников расширения операций. При определенных условиях возможно возобновление иностранного кредитования российских банков. Улучшение чистой международной позиции отечественных банков вполне позволяет им привлекать иностранные кредиты без опасного роста рисков, причем, важно отметить, этот процесс в значительной степени может контролироваться самими банками.

Инфантильные лидеры

Влияние внешнеэкономических факторов благотворно сказалось на очень небольшой группе банков, обслуживающих крупнейших экспортеров. Именно эти банки прорвались в группу крупнейших или упрочили свое положение в ней.

Сравнение операций новых лидеров и группы банков, лидировавших до кризиса 1998 года, выявляет существенное различие между ними. Докризисные лидеры активно участвовали в кредитовании, фактически они были крупнейшими кредиторами экономики и, что немаловажно, выдавали кредиты на очень длительные по российским меркам сроки. Многие новые лидеры (некоторые из них, правда, входили в число крупнейших и два года назад) кредитовать реальный сектор экономики вовсе не торопятся. Значительная часть их средств размещена на корсчетах в иностранных банках и ЦБР; в пассивах же резко выросла доля средств предприятий при сокращении доли ресурсов, привлеченных в предпринимательский оборот из других источников (график 2).

Некоторые крупнейшие банки не только не увеличивают кредитование небанковского сектора экономики, но даже сокращают его. Фактически два года назад по такой структуре баланса банк можно было бы смело отнести к группе небольших "карманных" банков, выполняющих преимущественно расчетные функции для головного предприятия.

Многие из новых лидеров имеют достаточно ограниченный собственно банковский бизнес либо масштабы их активных операций значительно меньше потенциальных. Возьмем, к примеру, Сургутнефтегазбанк. Его рекордно низкая капитализация (около 0,5% активов) была бы поводом для беспокойства, если бы не структура размещения активов: подавляющая часть ресурсов размещена на корсчетах в иностранных банках и ЦБР. Однако расчетные операции являются слишком базовой услугой, чтобы служить фактором долгосрочного конкурентного преимущества.

Еще одной проблемой остается узкий круг заемщиков кредитных организаций. У двух третей крупнейших банков крупные кредиты одному или группе связанных заемщиков превышают половину кредитного портфеля. Собственники банков, превратившихся в казначейства при крупных корпорациях, как правило, совершенно не заинтересованы в развитии кредитования и нормального банковского бизнеса. С одной стороны, сами предприятия не нуждаются в кредитовании и не имеют потребности использовать банки для аккумулирования ресурсов других предприятий. С другой стороны, получение дополнительных доходов при развитии банковского бизнеса за счет кредитования выглядит недостаточно привлекательно ввиду необходимости сначала резко увеличить капитал банка. Более того, кредитование не только сопряжено с рисками, но и свяжет ликвидные ресурсы предприятий.

Естественно, в таком случае никакая нормализация экономической ситуации и снижение доходности операций не сможет "выдавить" банки в кредитование. Формально у Центрального банка уже есть противоядие - норматив Н8 ограничивает риск на одного кредитора (группу связанных кредиторов) банка 25% капитала. Однако ЦБР "оперативно реагировал" на ситуацию и в мае 2000 года отменил санкции в отношении банков, нарушающих норматив риска на одного кредитора, тем самым сняв последнее ограничение на пути "окарманивания" банковской системы.

Трудности рекапитализации

В банковской системе все еще очень ощутим дефицит капитала. Интенсивная рекапитализация банков, начавшаяся во втором квартале 1999 года, к середине 2000-го резко сбавила темпы (график 3), несмотря на то что балансовая прибыль во втором квартале 2000 года была выше, чем в первом. Прибыль, как правило, использовалась для покрытия убытков от списания "плохих" долгов, а источником роста капитала были в основном новые средства, вносимые акционерами. Сравнение результатов первого и второго кварталов 2000 года позволяет сделать вывод, что банки в целом уже закончили начисление резервов под активы, качество которых снизилось в результате кризиса; более того, у некоторых банков сумма восстановленных резервов (то есть уменьшение суммы начисленных резервов при улучшении качества кредитов) даже превышает сумму вновь созданных резервов.

Как предотвратить кризис

Сегодняшний рост кредитования несет в себе риск возникновения кризиса "плохих" долгов, если качество вновь предоставляемых займов окажется скверным.

Ко второму кварталу 2000 года обеспеченность кредитного портфеля капиталом вернулась к практически докризисному уровню и, учитывая объективное улучшение макроэкономической ситуации, пока не вызывает опасений (см. график 4). В то же время ликвидность банковской системы выросла почти вдвое. Даже неплатежеспособная банковская система при достаточной ликвидности может сколь угодно долго скрывать и копить проблемы, так что пока системный кризис "плохих" кредитов лишь маячит на горизонте, не слишком омрачая общую ситуацию. И все-таки вряд ли лучшей политикой ЦБ было бы пассивно отслеживать ситуацию.

Россия еще долго будет иметь дело с достаточно недокапитализированной банковской системой, призванной решать очень крупные экономические задачи. Фактически банковская система сама может оказаться одним из узких мест на пути экономического роста. При этом все еще сохраняется высокая вероятность развития кризиса "плохих" кредитов в недокапитализированной банковской системе.

К сожалению, рынок, тем более такой информационно чувствительный, как банковский, не способен самостоятельно решить многих проблем, связанных с оценкой кредитоспособности. В частности, трудно переоценить роль, которую могло бы сыграть государство в создании единой базы данных о заемщиках. В настоящий момент данные о заемщиках, допустивших нарушения в обслуживании кредитов, являются закрытой банковской информацией, притом одной из наиболее строго охраняемых. В результате такой заемщик может получать кредиты в других банках, поскольку данные о его плохой репутации не являются общедоступными. Плохая репутация оказывается не наказуемой. В то же время, хотя от широкой доступности подобных данных (возможно, на платной основе и без указания вовлеченного банка, чтобы не нанести урон интересам последнего) выиграли бы все банки, создание такой базы данных затруднено тем, что для банков, которые первыми начнут предоставлять данные, полученные преимущества на первом этапе будут минимальны, а потенциальный ущерб от разглашения конфиденциальной информации велик. Более того, многие потенциальные крупные участники системы, если она будет построена на добровольно-договорной основе, предпочтут не участвовать в ней, предоставляя информацию, а получать данные за счет мелких банков-партнеров, участвующих в программе. Однако если большое число крупных банков выберет именно такой вариант "участия", то и сама система станет во многом бессмысленной. Иначе говоря, здесь мы имеем дело с типичным изъяном рынка, который может, однако, быть устранен за счет введения обязательного участия банков в данной системе, созданной или под эгидой ЦБР, или в рамках специализированной организации, уполномоченной ЦБР.

Было бы целесообразно рассмотреть возможность введения в России дифференцированных коэффициентов риска для заемщиков в зависимости не только от их принадлежности к государственному, банковскому или нефинансовому сектору, но и с учетом кредитного риска заемщика. Банки ограничены в кредитовании очень надежных заемщиков капиталом, в то же время даже действующее ограничение достаточности капитала выглядит незначительным для сдерживания высокорискованных операций.

Сейчас кредит "Газпрому" или "ЛУКойлу" требует от российских банков такого же обеспечения капиталом, как и кредит бедствующему предприятию, а облигации исправно выполнявшей все обязательства администрации Санкт-Петербурга в глазах регулирующих органов столь же рискованны, как и облигации области с большим опытом принудительной реструктуризации долгов.

Использование рейтингов международных рейтинговых агентств ограничит действие системы лишь очень небольшой группой предприятий. Для полноценного применения данной системы требуется развитие института национальных рейтинговых агентств. На первом этапе национальные рейтинги могли бы давать лишь небольшое снижение коэффициента риска, расширяя сферу применения по мере роста авторитета и опыта агентств.

Давно назрело и повышение норматива достаточности капитала, которое должно учесть значительно более высокие риски российских заемщиков и ограничивать рискованную кредитную экспансию.