Банкротство физических лиц: Просвещение и помощь
Министерство экономического развития подготовило проект закона «О внесении изменений в некоторые законодательные акты в части введения реабилитационных процедур в отношении гражданина-должника». По замыслу разработчиков закон должен помочь развитию рынка потребительского кредитования, которое осложнено «негативными ожиданиями потребителей», т. е. страхом не расплатиться с банком.
Хочется понять, является ли страх заемщика не вернуть долг основным тормозом развития потребительского кредитования и как введение данного закона может отразиться на динамике данного рынка.
Статистика говорит о том, что рынок потребительского кредитования переживает настоящий бум: за четыре года начиная с января 2004 г. объем кредитов физическим лицам в абсолютных размерах увеличился в 12 раз, достигнув в январе 2008 г. почти 3 трлн руб., что составляет 9% ВВП, 14% денежных доходов населения и 15% активов банковского сектора. Данные социологических опросов также свидетельствуют о взрывном характере роста: более трети россиян за последние 2-3 года воспользовались потребительскими кредитами, причем некоторые не единожды, а если учитывать и членов их семей, то доля охваченного населения составит уже около 60-65%. О каких же осложнениях идет речь?
Проблема в том, что размеры невозвратов в секторе кредитования населения увеличиваются с каждым годом, причем растут быстрее, чем объемы выдаваемых кредитов. Казалось бы, все должно быть наоборот: с развитием рынка, накоплением информации о реальных заемщиках доля плохих долгов должна снижаться. Но этого не происходит, невозвраты растут как в абсолютном, так и в относительном размере.
Без плана и доверия
Главные причины, на мой взгляд, таковы: с одной стороны, развитие рынка потребительского кредитования сильно опережает развитие его законодательного регулирования, а с другой — упирается в довольно низкий уровень финансовой культуры населения. Россияне живут одним днем, большинство не уверены в своих доходах даже на год вперед. Так, по данным исследования НАФИ, проведенного в апреле 2008 г., горизонт планирования личного бюджета у россиян крайне мал: от одного месяца до полугода. Причем лишь пятая часть опрошенных уверены в том, что знают, каков будет уровень их доходов через год, а треть населения не имеют привычки планировать свои расходы даже на месяц.
Ощущение нестабильности распространяется и на оценку перспектив экономики в целом, ожидание кризиса не покидает людей даже после семи лет относительной стабильности. Доверие банкам также невысоко: всего треть населения России доверяет банкам или за последние три года стали доверять больше, чем раньше. Остальные 60% населения банкам не доверяют, за последние три года стали доверять меньше или затрудняются определить свое отношение к ним.
Таким образом, напрашивается тревожный вывод о том, что потенциал кредитоспособных и добросовестных заемщиков уже исчерпан и дальнейшее расширение потребительского кредитования будет происходить за счет менее надежных заемщиков либо ложиться дополнительной кредитной нагрузкой на одних и тех же людей, что также повышает вероятность невозвратов. А следовательно, страх потребителей оказаться неспособными вовремя расплатиться с банком по кредиту вполне оправдан.
Подвести черту
Может ли разработанный в Минэкономразвития закон помочь решить проблему невозвратов? Закон о банкротстве способен решить проблемы тех должников, долг которых перед банками непосилен. Процедура банкротства помогает таким людям подвести черту и начать свою финансовую жизнь с чистого листа. Наличие такой возможности очень важно, поскольку любой заемщик может попасть в трудную ситуацию в связи с болезнью или разводом. Известно, что если долговая нагрузка слишком велика, то человек теряет мотивацию работать. В такой ситуации банкротство является единственным выходом. Человек расплачивается по своим долгам настолько, насколько может, а остальные ему прощаются. Это выгодно не только заемщикам, но и банкам, поскольку риски таких невозвратов уже заложены в процентную ставку и банки ничего не теряют, а только освобождают свои балансы от плохих долгов. Таким образом, данный закон является своеобразной страховкой для заемщиков. Именно для этих целей институт банкротства физических лиц был создан в Америке и со временем появился в законодательстве европейских стран.
Однако закон работает, только если люди прибегают к этой процедуре в самых крайних случаях, когда банкротство считается вынужденной мерой, а не легальным способом ухода от выплаты долга. То есть требует определенной финансовой культуры, в которую входят и долгосрочное финансовое планирование, и стремление к положительной кредитной истории, и определенный уровень материального достатка, рисковать которым человек не хотел бы ради выигрыша от возможности не платить по своим долгам. Даже в США, где финансовая культура довольно развита, закон о банкротстве физических лиц пришлось ужесточать в 2005 г., поскольку в 2004 г. количество людей, воспользовавшихся процедурой банкротства, превысило полтора миллиона человек и банкротство перестало быть стигмой, превратившись для достаточно больших групп населения в рациональный инструмент оптимизации выплат, а не страховку от внезапной беды.
Просвещение и помощь
Интересно понять, как могут повести себя россияне, когда этот закон вступит в действие? В мае 2008 г. мы получили следующие ответы на ключевые вопросы, связанные с отношением к кредитам: не считают преступлением невозврат банковского кредита 15%, еще 10% затруднились ответить, большинство же — 75% — полагают, что не вернуть взятый в банке кредит является преступлением. 15% — много это или мало? В прошлом году схожий вопрос задавался об отношении к мошенничеству со страховыми компаниями. Там доля людей, признавших допустимость обмана страховых компаний, была выше: 28%. Таким образом, моральное одобрение недобросовестного поведения по отношению к банкам в два раза ниже.
Что же нужно делать, чтобы отношения между банками и клиентами складывались без обмана? Каковы причины, позволяющие людям оправдывать такой обман? Во-первых, невозврат кредита считается ответом на то лукавство, которое сами банки допускают при продаже кредитов населению, скрывая их реальную стоимость. Во-вторых, невозврат допустим, если человек не может платить по кредиту из-за внезапно возникших обстоятельств (болезнь, потеря работы и т. п.).
Действительно, в самом начале, когда банки впервые предложили данную услугу населению, они, столкнувшись с высокой неопределенностью относительно того, будет ли население отдавать кредиты, и заложили в стоимость кредитов высокие процентные ставки, для того чтобы подстраховать себя. При этом, чтобы кредиты лучше продавались, банки замаскировали ставки различными дополнительными платежами. Это работало, но только до определенного момента. Как только люди поняли, что реальная стоимость кредита значительно выше рекламной, пришло разочарование и раздражение. В результате ЦБ обязал банки сообщать своим клиентам стоимость кредитов и рассчитывать эффективную процентную ставку.
Однако только этой меры явно недостаточно. Сейчас разрабатывается закон о потребительском кредитовании, где есть меры, направленные на то, чтобы при заключении договора кредитования заемщик был полностью информирован и понимал последствия своих действий. Например, еще встречаются случаи, когда люди считают кредит подарком и пишут жалобы на то, что банк требует деньги обратно, да еще с процентами. Закон о банкротстве физических лиц направлен на борьбу только со второй причиной — он позволит создать механизм облегчения участи тех, кто попал в долговую кабалу из-за каких-то внезапных обстоятельств, резко ухудшивших их материальное положение. Однако важно, на мой взгляд, принять соответствующие законы единым пакетом. Если закон о банкротстве будет введен, а процедура выдачи кредитов останется без изменений, то это может привести не к снижению, а к росту числа невозвратов и повторению американского опыта.
Помимо законов необходимо также запустить программу повышения финансовой грамотности населения, причем нацеленной в первую очередь на формирование основ финансовой культуры: умения планировать бюджет, осознания ответственности за последствия своих действий, умения отличать информацию от рекламы. Главное — не допустить, чтобы вместо повышения финансовой грамотности мы получили продвижение и рекламирование отдельных финансовых продуктов, а вместо пакета законов, регулирующих потребительское кредитование, только один закон о банкротстве физических лиц.
