В ЦБ готовят новый крестовый поход против малых банков
Оснований для этого, по мнению регулятора, более чем достаточно: именно здесь теневики находят неисчерпаемый ресурс для проведения операций по обналичиванию серых доходов. Между тем объем бизнеса небольших банков исчезающе мал: из 1125 банков, работающих в стране, на долю первых 200 приходится 92,5% активов и 90% совокупного капитала банковской системы. А после региональной экспансии крупных банков остальным приходится или занимать ниши, показавшиеся «большим братьям» недостаточно выгодными, или продаться подороже тому, кто захочет их купить.
Борьба против небольших банков — давняя головная боль регулятора. В первой половине 1990-х лицензии давали практически всем. С тех пор минимальный размер капитала для вновь создаваемых банков вырос до €5 млн, однако «дедушкина оговорка» не позволяет распространить это требование на действующие кредитные организации. Рекордное количество банков в России было зафиксировано в 1996 г. — 2603. С тех пор ЦБ не перестает чистить систему, отозвав уже более 2000 лицензий за нарушение обязательных нормативов, ухудшение финансового положения, неспособность расплатиться с кредиторами, а с 2004 г., когда появился закон о противодействии легализации преступных доходов, самой «популярной» статьей стало отмывание.
В 2001 г. правительство едва не приняло план, предложенный председателем наблюдательного совета МДМ-банка Александром Мамутом. Все, чей капитал по МСФО не дотягивал до $100 млн, по Мамуту, должны были превратиться в небанковские кредитные организации с усеченными банковскими функциями (расчетными, депозитными или кредитными). Под удар попадало около 300 банков, и тогда против ограничения конкуренции в банковском секторе выступил прежний глава ЦБ Виктор Геращенко. Теперь в ЦБ решили реанимировать старую идею в новой редакции: к 2012 г. все банки должны довести размер собственных средств до €5 млн. Пока до этой планки не дотягивают 379 банков. У них есть время или нарастить капитал, или доказать свою незаменимость. При этом ни один из вариантов не кажется невозможным.
ОСТРОВА СТАБИЛЬНОСТИ
Кризис 1998 г. — излюбленный аргумент региональных банкиров в пользу того, что устойчивость важнее размера. «Первые 10 коммерческих банков исчезли, последние 50 испытали несмертельные затруднения, а остальные даже не заметили», — напоминает председатель совета директоров Группы БФА Евгений Лотвинов. Как в 1998-м небольшие банки не могли «прикупить немного ГКО», так и нынешний мировой кризис их не затронул — не было допуска на открытые рынки капитала. «Чтобы привлекать синдикации, нужно иметь достаточно высокий международный рейтинг. Для региональных банков даже в лучшие времена эта лазейка была закрыта, а сейчас тем более», — говорит вице-президент НОМОС-банка Василий Федоров.
Источник длинных денег для таких организаций — акционеры и вкладчики. И сила в них же. «В регионах население традиционно предпочитает хранить деньги в местных банках», — завидует Федоров. Депозиты физлиц в пассивах региональных банков составляют более 35% — на 10% больше, чем в целом по системе. При этом, по свидетельству руководителя отдела МСФО департамента по работе с кредитными организациями и финансовыми институтами АКГ «Развитие бизнес-систем» Елены Казакевич, «регионалы» имеют более качественные балансы, чем «москвичи»: «Региональные банки более добропорядочные. В московском банке вероятность найти какую-либо схему гораздо выше, чем в региональном. Там если актив — то это актив, если кредит — это нормальный кредит, не перекредитовка, не скрытое финансирование».
КАК ТЯГАТЬСЯ СО СБЕРБАНКОМ
Сегодня конкуренция в регионах заставляет средние и мелкие банки наращивать активы, искать партнеров, уходить в узкую специализацию. Перспективы растущего рынка растормошили даже кэптивные банки. Консультант КПМГ по России и СНГ Андрей Новиков рассказывает, как один из клиентов — мелкий столичный банкир — «влюбился» в кредитование малого бизнеса. «За последние годы он обнаружил, что структура, которая раньше просто обслуживала денежные потоки его семьи и друзей, может еще приносить деньги», — говорит Новиков, уверяя, что сейчас многие собственники начинают развивать банки, искать сторонних клиентов и приглашать консультантов, чтобы те разработали им рыночную стратегию развития. «Когда на локальный рынок приходит крупный московский банк, у которого объемы кредитов больше, а ставки ниже, региональные банки теряют клиентов, потому что не могут предложить ничего нового», — объясняет он такую активность.
Впрочем, крупные и мелкие банки пока не мешают друг другу из-за разных масштабов бизнеса. «Когда только приходишь в новый регион, сначала ищешь якорных клиентов с размерами кредитов до 100 млн руб., — говорит Людмила Гончарова, зампред правления банка “Возрождение”. — Мы ориентируемся больше на банки нашего уровня, а конкуренция со стороны местных мелких банков минимальна и по размеру лимитов, и по ликвидности, и по возможности оперативно выдать даже небольшие суммы».
Мелкие банки на крупных клиентов и не претендуют. «Мы прекрасно понимаем, что нам тягаться по объемам выдаваемых кредитов с тем же “Сбером” и ВТБ смысла нет, — говорит предправления кировского Первого Дортрансбанка Владимир Скобелкин. — Мы и не пытаемся этим заниматься, у нас другой уровень». Ниша, в которой работает его банк, — малый бизнес и индивидуальные предприниматели. Для крупных банков работа с такими клиентами неперспективна: объемы кредитов маленькие, а рисков больше. «Большим некогда заниматься малым бизнесом — они нацелены на конвейерный ритейл, где получат наибольшую прибыль», — подтверждает председатель правления Губернского банка «Симбирск» Владимир Васильев.
Зато за счет лучшего знания рынка небольшим банкам удается даже решить вопрос с высокими ставками. В банке «Симбирск», например, гордятся тем, что у них ставки потребкредитов «ниже, чем у московских банков». «Мы очень тщательно, скрупулезно оцениваем заемщиков, кредитуем под поручительство — это снижает наши риски и позволяет нам дать кредит человеку дешевле», — объясняет Васильев.
КАРТОЧКИ И ЛЬГОТЫ
В рознице некоторые региональные банки тоже продвинулись дальше своих столичных коллег. «Местные банки обладают большим пониманием, какие населению нужны сервисы, и в отличие от филиалов федеральных банков, где продуктовую линейку спускают сверху, более свободны в действиях, — говорит Александр Погудин, гендиректор платежной системы “Золотая корона”, карточками которой пользуются клиенты многих сибирских банков. — В региональных банках очень много услуг: через банкомат можно провести коммунальные платежи, сделать денежный перевод, внести платеж по кредиту в чужом банке. Это такая внутренняя работа над сервисом, которая позволяет клиенту чувствовать себя комфортно».
Начав, как весь рынок, с зарплатных проектов, наиболее продвинутые региональные банки внедряют технологии мобильного и интернет-банкинга, сопровождают городские социальные проекты. Конечно, этим могут похвастаться не все. Но те, у кого получается, выигрывают у федеральных коллег. «Местные банки стараются так глубоко погрузиться своими продуктами в местную жизнь, что искоренить их потом трудно, — говорит Погудин. — Они становятся в какой-то степени незаменимыми».
В Бурятии местный Байкалбанк прочно держит клиентуру благодаря совмещению зарплатных карточных проектов с дисконтными программами. Партнеров у банка более 600, а скидки более чем приличные: 2-10% на продукты питания, 5-20% — на бытовую технику, 4-6% — на бензин. По словам советника председателя правления банка Сергея Березина, партнеры по кобрендовым проектам получают за сотрудничество беспроцентное факторинговое обслуживание. Правда, для таких результатов понадобились дефицитный бюджет 1990-х и поддержка республиканской администрации — первоначально это называлось «схемой безналичных зарплат» в условиях отсутствия наличности.
В Ярославле незаменимым для местных жителей стал Ярсоцбанк, которому тоже помогла социальная карта. «Мы заключили договоры со всеми фондами, и человек кроме зарплаты или пенсии получает причитающиеся субсидии, льготы, компенсации за содержание детей в детских садах, транспортные компенсации», — объясняет причину успеха руководитель управления пластиковых карт банка Антон Богачев. На остаток на карте Ярсоцбанк начисляет до 7% годовых. Зато в банке не беспокоятся, что столичные игроки переманят у них клиентуру.
КОМУ БИЗНЕС, А КОМУ ЛИЦЕНЗИЯ
Справедливости ради следует признать, что примеров успешной конкуренции региональных банков со столичными не так много. Кроме того, по-настоящему малыми банками их назвать нельзя. Остальные, уверена Елена Казакевич, обречены идти по пути привлечения инвестиций или по пути слияний-поглощений. Покупают их в основном московские банки, что проще и дешевле, чем открывать филиал. Плюсы — готовое помещение, персонал, а если повезет, то и местная клиентура. ОТП Банк, купивший недавно Донской народный банк, не пожалел $41 млн за 40 отделений и долю рынка по разным продуктам от 3 до 5%. «У банка сотни тысяч клиентов. И приобретая этот банк, мы приобрели эту базу», — говорит президент ОТП Банка Алексей Коровин.
Но реально работающий банк с выстроенной сетью нужен далеко не всем покупателям. Иногда большим спросом пользуется «чистая» лицензия, не отягощенная каким-либо бизнесом: гораздо удобнее купить банк за $1 млн, чем формировать уставный капитал из €5 млн. «На совсем мелкий региональный банк есть только две категории покупателей: желающие на базе этой лицензии развивать какой-то специфический банковский бизнес — либо структуры, которые занимаются операциями по обналичке, — говорит финансовый директор ИпоТек-банка Андрей Ларкин. — В последнем случае банк работает квартал-полгода, а потом может быть просто закрыт».
Правда, благодаря активности надзорных органов таких банков становится все меньше. Год назад команда менеджеров ИпоТек-банка просмотрела не один банк на продажу в поисках «чистой» лицензии, но, по словам Ларкина, «у большинства были замечания со стороны комитета по финансовому мониторингу, связанные с обналичиванием». В итоге почти за $3 млн приобрели Лептабанк, проверка которого не выявила подозрительных операций. Теперь на его базе пытаются выстроить ипотечный бизнес.
На привлечение иностранного инвестора могут рассчитывать далеко не все малые банки. Тем не менее шведский фонд East Capital, владеющий пакетами девяти российских банков, готов рассмотреть предложения. «Несмотря на кризис в банковской сфере, инвестиции в российские региональные банки кажутся нам интересными, — говорит представитель фонда Ханна Лойкканен. — Минимальная ожидаемая доходность — от 30-35%». Но и требования высоки: «Для нас при выборе объектов важны размер и стратегия развития бизнеса — это банки из Top-200, как правило, лидеры в своем регионе».
Впрочем, далеко не все владельцы небольших банков с готовностью их продадут. Владимир Добровольский, предправления и акционер с 20,6% омского банка «Соотечественники», специализирующегося на ипотечных кредитах, продаваться не хочет из идейных соображений. По его словам, до кризиса неоднократно поступали предложения от казахских банкиров. «Нам как специализированному ипотечному банку предлагали продаться по мультипликатору около трех капиталов», — гордится Добровольский. Сейчас на ипотеку спроса нет, да и банкирам из Казахстана не до сделок в России. Но Добровольский не жалеет об упущенных предложениях. «У меня сотрудники, бухгалтер — беженцы из Казахстана, — объясняет Добровольский. — И как я после этого мог продать им наш банк?!»
