Помимо отмеченных групп, в качестве двух резко отличающихся и глубоко обособленных от остальных сегментов банковской системы выделяются Сбербанк РФ и дочерние банки иностранных банков. Первый - находящийся под контролем ЦБ РФ монополист на рынке частных вкладов (72-75% рынка) и крупнейший оператор на рынке государственных ценных бумаг (62-65% от совокупного банковского портфеля). Доля других видов активных и пассивных операций в балансе этого банка незначительна. Вторая группа представляла из себя канал для размещения ресурсов, поступающих из-за рубежа от материнских компаний, в рублевые финансовые инструменты (ГКО-ОФЗ), кредиты российским экспортерам, импортерам и подразделениям иностранных компаний.

Отмеченные различия в характере деятельности выделенных групп обусловили качественно разное воздействие кризиса 1998 г. на их финансовое состояние.

График 3. Источники привлечения ресурсов различными группами банков для осуществления чистого кредитования корпоративных клиентов^*) (в % к сумме активов).

*) здесь: сальдо по операциям с корпоративным сектором: кредиты и долговые обязательства корпоративного сектора в активах банков за вычетом средств, привлеченных от корпоративного сектора; сальдо по операциям с нерезидентами: средства, привлеченные от нерезидентов за вычетом иностранных активов банков.

IV. Структура баланса и динамика развития банковской системы в докризисный период

Структура операций и финансовых результатов банковской системы в докризисный период определялась теми основными функциями, которые она выполняла в экономике и характером ресурсов, которые она использовала для выполнения этих функций.

Активное вовлечение банковской системы в покрытие финансовых дефицитов государства привело к тому, что доля государственных ценных бумаг в чистых активах банков (включая Сбербанк) к середине 1997 г. достигла 30% (еще в начале 1996 г. она составляла 15%). При чем вcего в 1996-97 гг. за счет привлечения государством средств от банковской системы было обеспечено 38% внутренних источников покрытия дефицита федерального бюджета. Эта нагрузка в основном легла на ресурсы Сбербанка, в активах которого к середине 1997 г. доля государственных ценных бумаг достигла 60% (что соответствовало 94% от привлеченных Сбербанком счетов и депозитов населения).

Необходимо отметить, что в 1997 г. чистые вложения банков в государственные ценные бумаги сильно сократились, а в конце года наметился чистый отток средств банков с этого рынка. Это было обусловлено фактором роста внешней открытости рынков и интенсивным притоком на них иностранных капиталов (5.9 млрд.долл. в 1996 и 10.9 млрд.долл.в 1997 г.). Этот приток не только привел к чисто физическому вытеснению с рынка ГКО-ОФЗ внутренних игроков, но, что более важно - резко снизил уровень процентных ставок, чем существенно подорвал возможности отечественной банковской системы по кредитованию государства (см. график 4). Снижение доходности по ГКО-ОФЗ вынудило Сбербанк к сокращению уровня ставок по депозитам, что вначале привело к замедлению прироста организованных сбережений населения, а затем, во второй половине 1997 г. стимулировало их абсолютное сокращение. Всего за 1997 г. объем рублевых вкладов населения увеличился в реальном выражении на 9%, в то время как в 1996 г. его реальный прирост составил 36%. Соответственно, это привело к сужению ресурсной базы Сбербанка и его возможностей по поддержанию рынка государственных облигаций. Одновременно низкие ставки по ГКО-ОФЗ лишали коммерческие банки стимула к расширению вложений на этом рынке (при том, что их участие и так было сравнительно невелико - 14-16% рынка).

График 4. Динамика доходности операций и доля нерезидентов на рынке ГКО-ОФЗ, %.

Прирост банковских кредитов и вложений в обязательства корпоративного сектора составил в 1997 г. 19% в реальном выражении. Как показывает анализ, практически весь этот прирост был направлен предприятиями и корпорациями не на пополнение своего оборотного капитала, а на покрытие финансовых дефицитов. Это проявилось в том, что несмотря на рост заимствований предприятий, объем их чистого (за вычетом неплатежей) оборотного капитала оставался неизменным (см.график 5). Такое использование заемных средств создавало базу будущего кризиса кредитного рынка. Вместе с тем, в краткосрочном аспекте рост кредитов реальному сектору способствовал стабилизации рисков кредитования конечных заемщиков, т.к. позволил остановить демонетизацию хозяйственного оборота (реальный объем денежных средств предприятий за 1997 г. увеличился на 28%).

График 5. Динамика банковского кредита промышленности и оборотного капитала предприятий, млн.деноминированных руб.

Прирост кредитования реального сектора практически полностью был обеспечен за счет притока средств нерезидентов в пассивы российских банков (только за 1997 г. последний составил 8.7 млрд.долл.). При этом банки активно осуществляли трансформацию привлеченных валютных ресурсов в рублевые требования. Это являлось следствием высокой - в 20-30 процентных пунктов - разницей реальных ставок внешнего (валютного) и внутреннего (рублевого) рынка, что позволяло банкам извлекать значительную прибыль из таких операций. Величина разрыва между балансовыми валютными обязательствами и валютными активами банков достигла к концу 1997 г. 3 млрд. долл., что составляло около 20% от величины их собственного капитала. (с учетом внебалансовых обязательств чистая валютная задолженность составила 40% капитала банков).

Другим направлением "использования" привлекаемых на внешних рынках валютных ресурсов стал опосредуемый и обслуживаемый банками легальный и нелегальный вывоз капитала за рубеж, который в этот период заметно увеличился. (Нелегальный вывоз капитала в период 1996-98 гг. в среднем увеличивался на 21-22% в год и к 1998 г. достиг уровня 20 млрд.долл., приблизительно той же величины достиг ежегодный легальный вывоз капитала, включая покупку наличной валюты).

Обслуживание трех основных потоков, связанных с финансированием бюджета, корпоративного сектора и вывозом капиталов за рубеж, формировало соответствующую структуру доходов банковского сектора: доходы от размещения средств на рынке государственных ценных бумаг -37% доходов (данные за 1997 г.), доходы от кредитования конечных заемщиков - 40% доходов без учета чистого невозврата кредитов и 27% с учетом, комиссионные доходы от обслуживания валютных операций клиентов и вывоза капиталов за рубеж - около 12% легальных доходов.

V. Механизмы поддержания равновесия предкризисной модели финансовой системы

Формирование масштабного разрыва между валютными обязательствами и валютными активами означало принятие банками на себя высоких курсовых рисков. Также в качестве важнейших источников системных рисков банков выступали риск обесценения государственных ценных бумаг и риски неплатежей по ссудам конечным заемщикам.

Однако в предкризисный период (1996-97 гг.) в денежном обороте сложились механизмы, позволявшие сдерживать развертывание (усиление) основных системных рисков, а также обеспечивать ликвидность банков.

Механизм краткосрочной стабилизации кредитных рисков. Расширение банковского кредитования конечных заемщиков, начавшееся в 1997 г. (в среднем на 1.4% в месяц в реальном выражении в период с 1997 по начало 1998 г.), создало тенденцию к росту реального объема денежных средств предприятий (на 2.3% ежемесячно за тот же период). Это позволило заморозить тенденцию к росту дефицита денежных средств в экономике, что в свою очередь обеспечивало стабилизацию уровня кредитных рисков в предкризисный период. Это, в частности, проявилось в снижении доли просроченной задолженности в общем объеме банковских кредитов.

График 6. Доля просроченной задолженности по основному долгу в общем объеме кредитов конечным заемщикам (балансовые данные, в объеме просроченной задолженности не учтены переоформленные кредиты и займы), в%.

Механизм регулирования банковской ликвидности. Расширение банками кредита государству и реальному сектору вело к усилению нагрузки на ликвидность банковской системы, что обуславливало рост потребности банков в абсолютно ликвидных активах (средствах на корсчетах в ЦБ РФ). Эта потребность покрывалась за счет эмиссии, осуществляемой Центральным банком при покупке валюты, поступающей от нерезидентов, в официальные валютные резервы (см.график 7). При этом, несмотря на интенсивную эмиссию (рост широкой денежной базы на 32% за 1997 г.), развитие инфляционных процессов предотвращалась за счет происходившего в экономике роста спроса на деньги. При этом рост спроса на наличные деньги со стороны населения частично отягивал средства, поступающие на корреспонтентские счета банков, и тем самым не позволял образоваться у них <навесу> избыточной ликвидности. А это, в свою очередь, делало эмиссию относительно безопасной для валютного курса.

Другим источником поддержания ликвидности банковской системы стал рост оборотов внутреннего рынка межбанковского кредита. В течение 1997 года его реальный объем увеличился на 19%, хотя и далеко не достиг максимального уровня 1995 г. (до момента кризиса этого рынка). Расширение этого рынка позволяло крупным банкам, обладающим доступом к высокоэффективным направлениям размещения ресурсов и/или финансированию масштабных проектов, привлекать ресурсы мелких и средних банков, не обладавших подобными возможностями размещения средств. При этом слой средних банков, наряду с межбанквским кредитованием за счет собственных источников, одновременно выступал в качестве посредника между мелкими и крупными банками. Таким образом, сложилась система многоступенчатого перераспределения ресурсов между различными группами банков.

График 7. Объем эмиссии ЦБ РФ и ее факторы,млрд.деноминированных рублей.

Механизм балансирования валютного рынка. Приток средств нерезидентов на внутренние рынки позволял уравновешивать обратный отток капитала во внешний мир, осуществляемый российскими банками и корпорациями, а также падение сальдо торгового баланса. Таким образом обеспечивалось балансирование уровней спроса и предложения на валюту, что создавало необходимые предпосылки для поддержания стабильного обменного курса рубля. В свою очередь, стабильность курса рубля в сочетании с высоким, по международным меркам, уровнем реальных ставок на внутреннем рынке, создавала стимулы для дальнейшего притока средств нерезидентов.

Конечным результатом функционирования сложившейся модели банковской системы и финансовых рынков было "поглощение" финансовых накоплений населения и иностранных инвесторов - на входе модели, и их "сжигание" в покрытии финансовых дефицитов и утечки капиталов за рубеж - на выходе. При этом происходило поступательное наращивание государственного долга, долга корпораций и широкой денежной базы. Такая модель могла быть стабильной только в условиях непрерывности поступления капиталов по внутренним и внешним каналам, а также поступательного роста спроса на деньги.

Ключевым условием, обеспечивавщим воспроизводство всей банковско-финансовой системы в рамках этой модели, было поддержание стабильного валютного курса рубля, и соответствующих положительных ожиданий сберегающих субъектов. Это условие было основным для формирования непрерывного (возобновляемого) притока капиталов и расширения спроса на деньги. Оно гарантировалось проведением монетарными властями соответствующей валютной политики ("валютный коридор").

Суть политики валютного коридора состояла в реализации Центральным банком функции балансирующего субъекта, противостоящего ажиотажным и конъюнктурным колебаниям спроса и предложения, причем не только на валютном, но и на основных внутренних финансовых рынках (на последних - за счет эмиссионных вливаний).

Необходимость поддержания стабильности финансовых рынков обуславливалась тем, что в условиях доминирования на них нерезидентов возникалает жесткая взаимосвязь между стабильностью финансовых и валютного рынков: провалы на финансовых рынках автоматически ведут к оттоку части средств нерезидентов на валютный рынок с последующим выводом капиталов из страны. Это, в свою очередь, ведет к росту девальвационых ожиданий. В случае, если монетарным властям не удается стабилизировать ситуацию на финансовых рынках и тем самым переломить негативные ожидания, отток средств на валютный рынок нарастает, в него вовлекаются все новые инвесторы, в т.ч. резиденты. В подобных ситуациях для того, чтобы предотвратить (остановить) панику, Центральный банк вынужден, с одной стороны продавать валютные резервы, обеспечивая стабильность курса, а с другой стороны, проводить эмиссию, поддерживая финансовые рынки. Последнее дополнительно усиливает нагрузку на валютные резервы. Отсюда проведение политики фиксированного валютного курса требовало поддержания значительных валютных резервов, достаточных для покрытия возможных колебаний не только на валютном, но и на основных финансовых рынках, или, иначе говоря, сохранения стабильной пропорции между объемами резервов и финансовых рынков.

VI. "Узкие места" системы денежных рынков перед кризисом

Несмотря на все недостатки сложившейся банковской системы, причина будущих потрясений лежала не в структуре и характере самого банковского сектора, а в том, что система денежных рынков, на которые банковский сектор был замкнут, имела тенденцию к закономерному саморазрушению. Нарастание уязвимости системы денежных рынков обуславливалось следующими моментами.

1. Рост финансовых дефицитов у основных секторов-заемщиков банков (государства, реального сектора), а также усиление дисбаланса между притоком и оттоком валютных средств в страну.

Рост объема долгов государства, реального сектора и страны в целом вели к повышению расходов по их обслуживанию, и соответственно, росту отмеченных дефицитов и дисбалансов. В результате для их покрытия требовалось не просто воспроизводство притока внутренних и внешних капиталов, а постоянное расширение этого притока. Такое расширение могло быть обеспечено только за счет повышения уровня процентных ставок. (Тенденция к повышению уровня реальных процентных ставок для обеспечения расширенной мобилизации ресурсов проявлялась дважды - в 1995-96 гг., когда система финансовых рынков работала на выбирание внутренних ресурсов, и в I-й половине 1998 г., когда возникла потребность в расширении притока средств нерезидентов). Однако такое повышение ставок вело к еще более быстрому росту финансовых дефицитов и дисбалансов. Закономерным результатом этого является раскручивание цепочки "рост долгов - рост дефицитов - рост ставок". Развитие финансовой системы в рамках такой цепочки, очевидно, имеет свои объективные пределы, т.к. возможность расширения привлечения капиталов за счет наращивания ставок в конечном счете упирается в фактор доверия и ограниченность финансовых ресурсов собственников капитала. Более того, ограничения на возможности привлечения капиталов постепенно становятся все более жесткими, поскольку рост финансовых дефицитов государства и реального сектора закономерно ведет к усилению негативных ожиданий у участников рынка. Рост негативных ожиданий, в частности, может "материализовываться" в форме снижения кредитных рейтингов страны и корпораций, что немедленно сказывается на их возможностях привлекать внешние ресурсы. (Тенденция к последовательному понижению суверенных и корпоративных рейтингов наблюдалась с начала 1998 г. и была закономерно связана с ростом отмеченных финансовых дефицитов и дисбалансов).

2. Усиление разрыва между имеющимся объемом официальных валютных резервов и потребностью в них для обеспечения стабильности на валютном и финансовых рынках.

При сложившейся структуре финансовых потоков рост валютных резервов закономерным образом отставал от роста внешней задолженности государственного и частного секторов (см.график 8). Это происходило вследствие того, что значительная часть валюты, поступающей в страну по линии внешних заимствований, не накапливалась банками и монетарными властями, а утекала в нелегальный вывоз капиталов за рубеж. В результате усиления разрыва между динамикой резервов и внешних обязательств страны снижались возможности поддержания стабильного валютного курса в случае конъюнктурного оттока части иностранных капиталов.

Положение усугублялось тем, что по мере роста долгов государства и корпораций увеличивался разрыв между доходами должников и объемами выплат по погашению ранее взятых долгов (см.график 9). Отсюда рос минимальный объем эмиссии ЦБ, необходимый для покрытия этого разрыва в случае оттока капиталов с рынка. Когда этот разрыв стал слишком большим, как, например, на рынке ГКО-ОФЗ к лету 1998 г., система финансовых рынков стала принципиально "нестабилизируемой". Иначе говоря, поддержание платежеспособности основных заемщиков (например, государства) требовало от ЦБ такого объема эмиссии, который не позволял, при существующем уровне валютных резервов, одновременно гарантировать стабильность валютного курса.

Развитие финансовой системы в рамках описанной модели закономерно вело к усилению трех основных угроз - обрушения рынка государственных заимствований, неконтролируемой девальвации рубля и массовых неплатежей по корпоративным долгам.

График 8. Соотношение между объемом официальных валютных резервов и вложениями нерезидентов на внутренних рынках (ГКО-ОФЗ и МБК).

График 9. Платежеспособность государства на рынке ГКО-ОФЗ (отношение ежеквартальных выплат по погашаемым долговым обязательствам к доходам федерального бюджета).

VII. Характеристика развития основных групп банков

Охарактеризуем подробнее деятельность основных групп банков в предкризисный период.

Банки-участники финансово-производственных холдингов (8 финансовых групп, концентрировавших накануне кризиса около 30% совокупных активов коммерческих банков). Данная группа включает в свой состав следующие банки-центры холдингов: ОНЭКСИМбанк-МФК, Менатеп, Инкомбанк, Российский кредит, Альфа-банк, СБС-Агро, Мост-банк, Автобанк (все "головные" банки холдингов находятся в Москве). До кризиса эта группа представляла наиболее динамичный сегмент банковской системы, включающий в себя крупнейшие негосударственные банки, причем - активно опиравшиеся в своем развитии на поддержку властных структур.

Стратегия развития участников этой группы включала в себя два элемента: реализация концепции крупного универсального банка (активное присутствие на всех ключевых рынках) и концентрация контроля за наиболее перспективной собственностью в реальном секторе.

Перед кризисом на предприятиях, входящих в 8 основных банковских групп, производилось, оценочно, около четверти всей промышленной продукции. Производственный блок типичного банковско-промышленных холдинга строился по принципу конгломерата из преимущественно технологически несопряженных производств, что в наибольшей степени отвечало задачи диверсификации корпоративных активов и клиентской базы. В сферу интересов банков-"финансовых империй" были включены предприятия как сырьевого, экспортоориентированного, так и обрабатывающего, внутреннеориентированного секторов (см. таблицу 9). Таблица 9. Доля различных отраслей в совокупном объеме реализации предприятий финансово-производственных групп банков ОНЭКСИМбанк-МФК, Менатеп, Инкомбанк (на начало 1996 г., оценка).

При том, что контролируемые таким банком промышленные, торговые и проч. компании образовывали костяк его клиентуры, значительную ее часть также составляли независимые от банка клиенты-партнеры. Среди последних, как правило, было несколько "равновеликих" самим банкам-"финансовым империям". (Пример: ОНЭКСИМбанк - "Алмазы России-Саха", "Росвооружение", НК "Сургутнефтегаз"). Отсутствие узкокорпоративной замкнутости, универсальность клиентской базы являлось одним из ключевых свойств, отличавших банки-центры финансово-производственных холдингов от других групп крупнеших банков.

Высокая диверсифицированность клиентской базы этих банков дополнялась относительно высокой диверсифицированностью их финансовых вложений. Эти банки вели активную деятельность на широком спектре финансовых рынков, как в стране, так и за рубежом. При этом на отечественных рынках большинство из них выступало в качестве ведущих операторов (маркетмейкеров). Банки этой группы были крупнейшими, среди российских банков, держателями векселей, корпоративных акций и облигаций, ценных бумаг нерезидентов. По этим инструментам на них приходилось (в % от совокупного портфеля по коммерческим банкам): корпоративных векселей -37-38%, корпоративных акций и облигаций - 26-29%, ценных бумаг нерезидентов - 68-74%. Они являлись наиболее активными участниками рынка производных финансовых инструментов: их доля в общем объеме сделок коммерческих банков по срочным инструментам накануне кризиса составляла 34%. Что касается рынка государственных ценных бумаг, их участие в нем характеризовалось достаточно активной дилерской деятельностью при умеренности собственных инвестиций (доля портфеля государственных ценных бумаг в их активах находилась на среднем для коммерческих банков уровне 13-15%).

Среди других российских банков банки этой группы обладали наиболее развитой региональной и зарубежной сетью филиалов, дочерних и "родственных" структур. Это делало их наиболее адекватным каналом для перераспределения финансовых ресурсов по линиям <Центр-регионы> и <внешний мир - внутренние рынки>. Как следствие, банки этой группы выступали в качестве крупнейших внешних заемщиков (накануне кризиса их доля в общем объеме средств, привлеченных российскими банками за рубежом, составляла 32%), направляя основную часть этих средств на кредитование входящих или связанных с холдингами производственных компаний, а также внешнеторговых организаций, занимающихся импортом. При этом, привлекая за рубежом валютные ресурсы, эти банки осуществляли политику перераспределения валютных рисков на внутренних заемщиков, выдавая им преимущественно валютные кредиты.

Качество кредитных портфелей этих банков было несколько выше, чем в среднем по банковской системе: доля отраженной в балансе просроченной задолженности в кредитах находилась на уровне 4-5% при среднем уровне 6-7%. Однако хотя в краткосрочной перспективе контроль банков за деятельностью компаний действительно позволял обеспечивать возвратность кредитов, в стратегической перспективе такая возвратность была далеко не гарантирована. Дело в том, что деятельность значительной части кредитуемых банками промышленных компаний характеризовалась высокими финансовыми дефицитами. Во-первых, к моменту передачи под контроль холдингов большинство этих компаний имело крупную накопленную задолженность перед бюджетом (в частности, наиболее "злостными" должниками являлись нефтегазовые ЮКОС и "Сиданко"). Во-вторых, баланс ряда компаний (напр., "Норильского никеля", "Сиданко") был отягощен масштабными обязательствами по поддержанию объектов социальной инфраструктуры и убыточных подразделений, имеющих важное социальное значение. В-третьих, финансовое положение экспортоориентрованных компаний, составляющих основу "производственного звена" холдингов, было существенно ослаблено падением цен на их продукцию на внешнем рынке и систематическими неплатежами покупателей на внутреннем рынке. В-четвертых, у отдельных финансовых групп (СБС-Агро) имелись серьезные проблемы, связанные с "наследованием" плохого кредитного портфеля при поглощении б.государственных банков (Агропромбанк).

Тем не менее, накануне кризиса эта группа банков была одной из наиболее интенсивно растущих. За период 1997-I-й половины 1998 г. их доля в совокупных активах коммерческих банков повысилась на 10 процентных пунктов. Ускоренный рост этой группы банков опирался на пять основных факторов:

• активная поддержка со стороны властей, обеспечивавшая вовлечение в сферу влияния банковских холдингов все новых государственных и полугосударственных компаний, банков, организаций, гарантировавшая им приоритетный доступ к доходным и малорискованным операциям по обслуживанию бюджетных финансовых потоков и патронируемых государством программ финансирования;
• лидирующие позиции в работе с нерезидентами - ключевым источником притока кредитных ресурсов в этот период;
• "технологичность", высокая конкурентоспособность этих банков на рынках как корпоративного, так и индивидуального обслуживания, обеспечивавшая им переток клиентуры от других банков;
• более высокая платежеспособность крупных и высокодиверсифицированных банков, ярко проявившаяся в условиях финансовой стабилизации (на фоне массовых банкротств среди мелких и недиверсифицированных банков после 1995 г.);
• активная политика банков группы по проникновению в регионы, выстраиванию связей с местными элитами, что создало дополнительные возможности мобилизации ресурсов.

Крупные банки, созданные на базе бывших спецбанков (12 банков, концентрировавшие по состоянию на 1 августа 1998 г. 8% активов коммерческих банков). В состав этой группы входят такие банки, как Промстройбанк РФ, Мосбизнесбанк, "Возрождение", Уникомбанк, Промышленно-строительный банк (СПб), Московский индустриальный банк, Кузбасспромбанк и проч. Данные банки были образованы на базе головных контор и крупных региональных подразделений бывших советских спецбанков. В качестве соучредителей "реорганизованных" банков выступили их традиционные клиенты-предприятия, а так же, как правило, органы государственного управления. В силу распределения участия между множеством собственников, фактический контроль за деятельностью банков оказался в руках высших банковских менеджеров при ограниченной возможности предприятий оказывать влияние на выработку их кредитной политики.

Характерной особенностью деятельности этой группы банков явилось осуществление кредитной поддержки крупных, в основном, депрессивных предприятий, как правило, ориентированных на внутренний спрос. В период интенсивной эмиссии (до 1995 г.) данные банки активно использовались государством в качестве канала для централизованного финансирования предприятий депрессивных отраслей (АПК, предприятия угольной и легкой промышленности, проводящие конверсию предприятия оборонной промышленности, др.) и организаций, осуществлявших централизованные закупки (Северный завоз и проч.). Это финансирование проводилось как за счет предоставления банкам централизованных средств, так и за счет собственных ресурсов банков. Помимо государства на принятие решений о выдаче высокорискованных кредитов также оказывали определенное влияние и сами предприятия-заемщики.

Такая кредитная политика предопределила плохое качество кредитного портфеля данных банков. Так, к моменту кризиса средняя доля просроченной задолженности по основному долгу в общем объеме ссуд, выданнных крупными спецбанками, составляла - 9-10% при среднем по банкам уровне 6-7%. Для банков данной группы так же был характерен сравнительно высокий уровень просроченных процентов по выданным кредитам - 5% от совокупного объема кредитов (при среднем по крупном банкам значении этого показателя 3%). Это свидетельствует о длительном, "застойном" характере просроченной задолженности.

Баланс спецбанков также отягощали унаследованные от бывших советских банков крупные вложения в имущество, в которых была иммобилизована большая часть их собственного капитала (67% широкого капитала, для сравнения: среднебанковский уровнь этого показателя -31%).

После прекращения эмиссионной подпитки со стороны монетарных властей и первого кризиса рынка МБК (1995 г.), большинство банков группы столкнулось с нехваткой ресурсов для поддержания собственной ликвидности (результат чрезмерной доли низколиквидных и неликвидных активов на фоне сокращения ресурсной базы). Региональные крупные спецбанки (Кузбасспромбанк, Челиндбанк, Нижегородпромстройбанк), пытаясь закрыть возникшую "брешь" в балансе, пошли по пути наращивания привлечения средств от физических лиц. Доля вкладов населения в привлеченных средствах этих банков к началу кризиса 1998 г. достигла уровня 35-40% (при среднем по банкам уровне 13-15%). Московские и петербургские спецбанки (прежде всего, Промстройбанк РФ, Мосбизнесбанк, Мосстройэкономбанк, Промышленно-строительный банк Санкт-Петербурга) стали использовать в качестве инструмента для поддержания своей ликвидности заимствования на внешних рынках: доля последних в их привлеченных средствах достигла 15-16%. При этом, поскольку значительную часть активов спецбанков составляли рублевые вложения (среди их заемщиков доминировали предприятия и организации внутреннеориентированного сектора), интенсивное привлечение ими средств на внешних рынках вело к автоматическому принятию этими банками на себя высоких валютных рисков (1 июля 1998 г., т.е. непосредственно перед кризисом величина короткой валютной позиции по балансовым операциям по этой группе банков составляла 32% от их собственного капитала).

До кризиса данная группа имела депрессивную динамику, что характеризовалось постоянным сужением ее доли в совокупных активах банковской системы. Это было связано, во-первых, с перетоком корпоративной клиентуры в более "технологичные" и устойчивые банки (прежде всего, в банки-центры финансово-производственных холдингов), а во-вторых, с постоянной тенденцией к сокращению реальных остатков средств на счетах бюджетов, которые образовывали существенную часть их ресурсов (13-19% привлеченных средств перед кризисом).

Крупные корпоративные банки (10 крупных и 7 зависимых мелких и средних банков, концентрировавшие по состоянию на 1 августа 1998 г. 9% активов коммерческих банков). К этой группе относятся банки (банковские группы), сформированные на базе крупных промышленных корпораций, предприятий, б.отраслевых министерств. Их кредитная политика носит во многом подчиненный характер и ориентирована на обслуживание интересов головной корпорации (группы предприятий). Костяк этой группы банков составляют банки при компаниях-крупнейших экспортерах и естественных монополиях. Это закономерно, т.к. именно эти компании являются самым мощным и устойчивым в финансовом отношении сегментом российской экономики. Группа крупных корпоративных банков включает в себя следующие банки. Группа "Газпрома": Газпромбанк, Национальный резервный банк (НРБ), "Империал" (контроль совместно с "ЛУКойлом"), "Совфинтрейд" и др. Группа НК "ЛУКойл": ИнтерТЭКбанк, "Империал" (контроль совместно с "Газпромом"), Петрокоммерцбанк, НИКойлбанк и др. Банки при проч. корпорациях (группах предприятий): МАПО-банк ("Росуголь", МАПО-МиГ), Нефтехимбанк (несколько крупнейших НПЗ), Сургутнефтегазбанк (НК "Сургутнефтегаз") и др. Как клиентская база, так и круг основных заемщиков этих банков образованы, преимущественно предприятиями и организациями, входящими в головную корпорацию.

Деятельность крупных корпоративных банков ориентирована на реализацию трех следующих основных функций.

Первой функцией корпоративных банков являлось привлечение ресурсов на внешнем и внутреннем рынках для финансирования деятельности основных собственников и проч.участников головных корпораций. Среди других групп банков эти банки выступали в качестве наиболее активных чистых кредиторов корпоративного сектора. Чистый кредит корпоративному сектору, включая сальдо по операциям с векселями, составлял 15-16% от активов крупных корпоративных банков (при среднебанковском уровне этого показателя 9-10%). Основным источником для него служило чистое привлечение средств от нерезидентов: величина чистого привлечения крупными корпоративными банками средств нерезидентов (13-15% от активов) приблизительно равнялась величине их чистого кредита корпоративному сектору. Другим источником чистого привлечения ресурсов для кредитования реального сектора служил внутренний межбанковский рынок: большинство банков группы выступало на нем в качестве чистых заемщиков.

Вторая функция крупных корпоративных банков состояла в реализации роли своеобразных "казначейств" при корпорациях. Это подразумевало обеспечение и сопровождение внешних и внутренних расчетов корпораций, аккумуляцию их финансовых накоплений и размещение последних в высоколиквидные и/или стратегически значимые активы. Основными направлениями ликвидного размещения средств являлись государственные ценные бумаги (12-15% активов этих банков), а также зарубежные активы (9-10% активов). Несколько банков (НРБ, НИКойлбанк) активно вкладывали средства в корпоративные ценные бумаги. Ряд банков группы, по всей видимости, принимал активное участие в выводе капиталов за рубеж.

Наконец, третья функция этих банков состояла в обеспечении мобильного перераспределения денежных средств от одних участников корпорации, имеющих их временный избыток, к другим, испытывающим их нехватку (внутрикорпоративное кредитование). Поскольку крупные корпоративные банки образовывались, в основном, финансово благополучными компаниями, это обусловило низкие риски такого кредитования. Для банков этой группы была характерна рекордно низкая доля просроченных кредитов в кредитном портфеле: 1-2% при среднебанковском уровне 6-7%.

Необходимо также отметить, что доминирование среди заемщиков этих банков предприятий и организаций экспортного профиля обусловило высокую долю в кредитном портфеле валютных ссуд, и соответственно, низкие курсовые риски банков. Благодаря этому, даже несмотря на рекордно высокую задолженность перед нерезидентами (34-37% от привлеченных средств), к моменту кризиса большинство крупных корпоративных банков имели длинную валютную позицию.

Крупные банки для внешнеэкономических расчетов (5 крупных и 9 зависимых мелких и средних банков, на которые перед кризисом приходилось 7% активов коммерческих банков). Данная группа образована банками, напрямую или косвенно подконтрольных Центральному банку РФ, и созданных с целью обслуживания внешнеэкономических расчетов государства, бюджетных и внешнеторговых организаций. В состав этой группы входят такие банки, как Внешторгбанк РФ с дочерними банками, Московский международный банк (ММБ), "Еврофинанс", Росэксимбанк и ряд других. Наиболее крупным банком, образующим финансовое и организационное ядро группы, является Внешторгбанк РФ (величина активов по состоянию на 1 августа 1998 г. 3.2 млрд.долл.). Внешторгбанк РФ имеет наиболее развитую, если не считать ВЭБ, корреспондентскую сеть, как за рубежом (более 300 корреспондентов), так и на территории бывшего СССР (более 200 корреспондентов).

Основным содержанием деятельности данных банков являются: работа с зарубежными активами правительства (размещение валютных резервов, операции с драгоценными металлами, проч.), обслуживание экспортно-импортных расчетов, размещение средств нерезидентов на российских финансовых рынках и работа с их инвестиционными счетами, предоставление услуг отечественным банкам по проведению их платежей через международную корреспондентскую сеть.

Операции этих банков формировали два встречных внешнеэкономических потока: аккумуляция средств бюджета, корпоративных клиентов и коммерческих банков - размещение этих средств на счетах и депозитах в зарубежных банках (24-25% активов); привлечение средств нерезидентов (18-20% от активов) - размещение их, в основном, в государственные ценные бумаги (18-23% активов). Первый поток был доминирующим, поэтому в итоге данная группа банков выступала в качестве чистого кредитора внешнего мира: величина чистого кредита иностранным банкам составляла 7-8% активов группы, внешнему миру в целом - 4-5% активов.

Хотя банки внешнеэкономической ориентации осуществляли также и операции кредитования российских банков и компаний, однако их объем был существенно ниже, чем у других групп банков (доля кредитов реальному сектору, включая учет векселей, в их активах составляла 26-28% при средебанковском уровне 39-41%). При этом в целом по отношению к реальному сектору и банкам-резидентам они играли роль чистых заемщиков (объем чистых заимствований у реального сектора составлял 3-6, у банков - 1-2% от активов). Соответственно, чистые заимствования внутри страны и служили источником для чистого кредитования этими банками внешнего мира.

Отсутствие достаточного опыта в финансировании реального сектора и "нерыночный" менеджмент обусловили крайне низкое качество кредитных портфелей этих банков. Объем показанной в балансе просроченной задолженности в общем объеме кредитов реальному сектору накануне кризиса составлял 19-20%, что существенно превосходило не только среднебанковский уровень (6-7%), но даже уровень крупных спецбанков (9-10%). Причем значительная часть этой задолженности носила долгосрочный, "застойный" характер, о чем говорит высокий объем накопленных просроченных процентов по ней. Столь же неудачным у этой группы был и опыт размещения средств на внутреннем межбанковском рынке: доля просроченной задолженности в суммарном объеме средств, размещенных на межбанковских счетах, в кредитах и депозитах, составила 13-16% (среднебанковский уровень - 4%).

В силу своей специализации банки данной группы являлись наиболее "валютным" (если не считать дочерних учреждений иностранных банков) сегментом российской банковской системы. Доля валютной составляющей как в средствах на клиентских счетах, так и в выдаваемых кредитах была наивысшей среди других российских банков - 80 и 93% соответственно. Благодаря этому, а также активному размещению средств в иностранные активы, валютные риски этих банков по балансовым операциям были относительно сбалансированы. Но их "ахиллесовой пятой" были значительные риски по форвардным операциям, по которым они имели большую чистую задолженность перед нерезидентами (около 1.7 млрд.долл.).

Хотя финансовое положение данной группы банков в целом было достаточно устойчиво, однако ее вес в банковской системе последовательно снижался, а реальные темпы роста ее активов были отрицательными. Причины такой стагнации были те же, что и у спецбанков - отток клиентуры в "молодые" негосударственные банки и сокращение централизованных пассивов (остатки на счетах бюджетных организаций, депозиты Внешэкономбанка РФ), обуславливаемое перманентным бюджетным кризисом.

Банки регионов-финансовых центров (9 крупных и 4-5 входящих в альянсы мелких и средних банков, на которые перед кризисом приходилось 9% активов коммерческих банков). К этой категории относятся крупные банки, непосредственно контролируемые властями ряда регионов-финансовых центров, а также крупные, средние и мелкие банки, выступающие в качестве стратегических партнеров данных властей. Это такие банки, как Банк Москвы, Гута-банк (Москва), банк <Санкт-Петербург> (С-Петербург), Башкредитбанк (Башкирия), "АК Барс" (Татария), БИН (Ингушетия) и прочие.

Данные банки являются частью финансово-хозяйственных групп, формирующихся вокруг региональных администраций. В рамках этих финансово-хозяйственных групп они выполняют следующие функции:

• концентрация (консолидация) денежных ресурсов, находящихся в распоряжении региональных администраций и близких к ним компаний и организаций;
• размещение данных ресурсов в реализацию патронируемых региональными властями проектов и в финансирование участников региональных хозяйственных групп;
• осуществление кассового исполнения местных бюджетов;
• обслуживание эмиссии региональных долговых обязательств и поддержание ликвидности их рынка;
• обеспечение платежей в рамках платежных цепочек, замкнутых на предприятия, организации и администрацию региона.

Практически во всех регионах, где были созданы мощные региональные банковские группы (кроме Санкт-Петербурга), им удавалось успешно противостоять экспансии банков-"финансовых империй". В этом решающую роль сыграла, безусловно, их опора на властные ресурсы региональных лидеров. Другим фактором устойчивости и самостоятельности региональных банковских групп стало наличие в этих регионах относительно замкнутых территориально-хозяйственных комплексов, включающих длинные технологические, реализационные и расчетные цепочки. (Например: "сельхозпроизводители - пищевая промышленность - торговля" или "нефтедобыча - нефтепереработка - электроэнергетика - обрабатывающая промышленность, ЖКХ, социальная инфраструктура"). Региональная банковская группа, сумевшая аккумулировать счета участников таких цепочек, получала возможность наращивания их кредитования без привлечения существенных кредитных ресурсов извне (от федерального Центра, крупных банков общефедерального масштаба, иностранных кредиторов). Наконец, третьим фактором успешности развития региональных банковских групп являлось наличие достаточно мощных каналов притока в регион финансовых ресурсов, связанных либо с экспортом (Башкирия, Татария) либо с особым статусом региона (Москва, Ингушетия).

Главной отличительной чертой деятельности региональных банковских групп стала ее относительная обособленность, независимость от денежных рынков и от других сегментов банковской системы. Это соответствующим образом проявилось в структуре их баланса.

Структура привлеченных средств данных банков характеризуется высокой, сравнительно с другими банками, долей бюджетных, главным образом, региональных счетов (20-23% при среднебанковском уровне 9-10%). Довольно большую долю в привлеченных средствах составляют счета предприятий и организаций (как государственных, муниципальных, так и коммерческих): 47-54% при среднебанковском уровне 29-32%. При этом уровень привлечения банками средств "со стороны" - от нерезидентов и других банков достаточно низок (соответственно, 6-10 и 7-8% от привлеченных средств при среднебанковском уровне 25-26 и 9-10% соответственно).

Доля ресурсов, размещаемых на рынке ценных бумаг и за рубежом, сравнительно невелика: в общей сложности 15-16% активов (при среднебанковском уровне 24-25% активов). Основным направлением размещения ресурсов является кредитование предприятий и организаций: 50-52% активов, включая учет векселей (при среднебанковском уровне 39-41%). Таким образом, основу деятельности данных банков составляет замкнутый цикл "аккумуляция средств предприятий и организаций - их кредитование". Благодаря обслуживанию целостных платежных цепочек денежные средства, генерируемые в рамках такого кредитования, в значительной мере остаются на счетах клиентов банковской группы. Это обеспечивает относительную сбалансированность выданных кредитов и привлеченных клиентских ресурсов.

Использование организационно-властных рычагов и контроль за финансовыми рисками "по цепочке" обеспечивали высокий уровень возвратности по кредитам этих банков (для просроченной задолженности в кредитах составляла около 2%). В результате качество кредитного портфеля в этой группе, наряду с группой крупных корпоративных банков, было наилучшим по банковской системе.

Докризисное развитие этой группы банков было довольно благополучным. Для ее деятельности был характерен высокий уровень прибыльности: так в "непростое" для банков I-е полугодие 1998 г. прибыльность их активов составила 2.0% годовых (в среднем по банковской системе - 0.0%). Группа имела высокую капитализированность. Отношение собственного капитала входящих в нее банков, уменьшенного на величину неликвидных активов, к их активам составляло 17-23% (в целом по коммерческим банкам этот показатель находился на уровне 12-13%). Правда, необходимо отметить, что высокая капитализация ряда банков группы, по всей видимости, связана с искусственным раздуванием их уставных фондов - через предоставление займов третьим лицам с последующим внесением этих средств в уставный капитал банка.

Банки группы не принимали на себя значительных курсовых рисков (в целом их валютная позиция перед кризисом колебалась между длинной и нулевой), что было связано с отсутствием масштабных внешних займов и доминированием рублевой составляющей в клиентских счетах.

Данная группа банков, наряду с банками-центрами финансово-производственных холдингов, являлась одним из наиболее быстро растущих сегментов банковской системы. Так, только за I-е полугодие 1998 г. ее доля в совокупных активах коммерческих банков увеличилась на 2 процентных пункта.

Мелкие и средние московские банки (37% коммерческих банков, концентрировавшие до кризиса 12% их совокупных активов). Состав этой группы весьма разнообразен. Основную ее часть составляют "собственно коммерческие" банки, проводящие относительно независимую от предприятий(фирм)-учредителей политику. Другую часть - оценочно, около трети - составляют корпоративные ("карманные") банки, жестко привязанные в своей деятельности к обслуживанию интересов фирм-учредителей. Наконец, для группы мелких московских банков характерен широкий слой фиктивных учреждений, представляющих из себя бухгалтерские "оболочки", созданные для проведения операций по перераспределению собственности, вывозу капитала, уходу от налогообложения, легализации доходов, обналичиванию/обезналичиванию денежных средств и т.п.

Характерной особенностью деятельности мелких и средних московских банков, отличающей их от аналогичных банков в регионах, является существенно более сильный отрыв от товаропроизводителей. Основную клиентуру мелких и средних московских банков составляют торгово-снабженческие и посреднические структуры, управляющие компании, организации сферы непроизводственных услуг и т.п. На них же приходится основная часть выданных кредитов. Что касается заемщиков из производственного сектора, то среди них преобладают относительно благополучные предприятия и организации (пищевая промышленность, строительство, нефтехимия, ряд мелких предприятий, работающих на потребительский рынок)

Значительная часть активных операций этих банков с нефинансовым сектором сосредотачивалась в работе с векселями компаний, при весьма неохотном участии в собственно кредитовании. Так, доля учтенных векселей нефинансового сектора в их активах составляла 11-13% при среднебанковском уровне 6-8%. В то же время доля "собственно кредитов" нефинансовому сектору была существенно ниже, чем в среднем по банкам: 25-26% при среднебанковском уровне 33%. Такой "перекос" объясняется во-первых, высокой спекулятивной привлекательностью векселей (особенно векселей крупных экспортных компаний и естественных монополий). Во-вторых, он связан с активным вовлечением данных банков в практику взаимозачетов, выстраивания вексельных и долговых цепочек. Концентрация в Москве посреднических структур, обслуживающих оборот крупнейших предприятий по всей стране, создавала благоприятные условия для такой практики.

Что касается качества кредитов нефинансовому сектору, то оно у мелких и средних московских банков было достаточно неплохим (доля просроченной задолженности в кредитах - 4% при среднем по банкам уровне 6-7%). Такой результат вполне закономерен, учитывая, что эти банки кредитовали наиболее благополучный сегмент внутреннеориентированного сектора экономики.

В целом эта группа банков по отношению к корпоративному сектору поддерживала "нейтральный" баланс, т.е. привлекала от него столько же средств, сколько и размещала. (Однако если учесть в этом балансе средства, полученные в уставный фонд банков, то результатом будет чистое привлечение средств предприятий и организаций).

Группа концентрировала значительную ликвидность. Однако, в отличие от крупных московских банков, ГКО-ОФЗ и валютные счета не были основными направлениями ее размещения. Высокую долю своей "избыточной ликвидности" группа размещала в других банках (10-11% активов при среднебанковском уровне 6-7%). Эта группа банков выступала в качестве наиболее активного чистого кредитора других групп.

Так же как и большинство мелких и средних банков, данная группа не привлекала значительных средств на внешнем рынке. Валютная составляющая по внутренним операциям также была невелика.

До кризиса мелкие и средние московские банки испытывали угнетающее воздействие со стороны крупных банков, и прежде всего, со стороны банков-центров холдингов и "московской банковской группы" (при Правительстве Москвы), что выражалось в медленном, но устойчивом перетоке клиентуры к последним.

Мелкие и средние спецбанки (региональные) - (21% коммерческих банков, концентрировавшие 7% их совокупных активов). Эта группа банков во многом аналогична крупным спецбанкам, но отличается от них: во-первых, еще более худшим качеством кредитов (доля просроченной задолженности по основному долгу в кредитах -16-18%, включая просроченные проценты -20-21%) и, соответственно, более высокой долей неликвидных активов (26-28% от активов); во-вторых, большей зависимостью от предприятий-заемщиков и местных администраций, что стимулирует более высокий уровень чистого кредитования реального сектора (10-15% от активов); в-третьих, отсутствием сколько-либо значительных займов за рубежом (доля средств нерезидентов в привлеченных средствах около 1%); в-четвертых, существенно более интенсивным привлечением средств населения для покрытия потребностей в заимствованиях (33-37% от привлеченных средств); в-пятых, низкой степенью вовлеченности в операции на валютном рынке и рынке ГКО-ОФЗ (8-9% активов при среднебанковском уровне 21-23%). Необходимо отметить, что последняя особенность является общей чертой для региональных банков всех типов.

Мелкие и средние региональные банки (не включая б.спецбанки): 36% коммерческих банков, концентрировавшие 7% их совокупных активов. Большую часть этой группы составляют банки, созданные в период приватизации и интенсивного централизованного кредитования (1989-1994 гг.) при региональных предприятиях (группах предприятий), реже - под эгидой местных администраций. Целями создания этих банков были: кредитование формируемых при предприятиях коммерческих и кооперативных структур, перераспределение к этим структурам денежных средств со счетов предприятий, обслуживание процесса приватизации, обеспечение доступа предприятий к дешевым централизованным кредитам. После перехода к финансовой стабилизации задачи и формы деятельности этих банков существенно изменились, однако их финансовая и организационная зависимость от нескольких крупных клиентов-предприятий, как правило, сохранилась. Т.о., большая часть мелких и средних региональных банков может быть отнесена к описанному ранее типу "корпоративного банка" (см.раздел III).

Доминирование типа корпоративных банков в группе мелких и средних региональных банков предопределяет специфику ее баланса.

Для банков группы характерна сравнительно высокая доля кредитов реальному сектору в активах и существенное превышение их объема над объемом привлеченных от реального сектора ресурсов (чистое кредитование реального сектора). Так, доля в их активах кредита предприятиям и организациям, включая учтенные векселя, составляла 45-47% при среднебанковском уровне 39-40%. Чистый кредит реальному сектору с учетом операций с векселями составлял 14-18% от их активов (среднебанковский уровень - 9-12%). Основным источником ресурсов для этого чистого кредита служило привлечение средств населения (его объем составлял 26-30% привлеченных средств банков группы).

Часть этих банков, как правило, наиболее крупные в регионе, были заняты обслуживанием местного бюджета и программ региональных администраций. Однако за исключением администраций нескольких регионов-финансовых центров (см.выше) ни одной из региональных властей не удалось сформировать при себе по настоящему мощные и конкурентоспособные банки. Причина этого состоит в отсутствии контроля над целостными производственными и платежными цепочками и в дефиците собственных источников финансовых поступлений в регион, независимых от федерального Центра.

Операции этой группы банков на финансовых рынках (ГКО-ОФЗ, валютный, акции) были незначительны (10-11% активов).

Перед кризисом финансовое положение у региональных корпоративных банков было заметно лучше, чем у их "земляков"-спецбанков, но тем не менее хуже, чем в среднем по банковской системе, и существенно хуже - чем у московских банков той же величины. Ухудшение финансового положения данных банков было органически связано с ухудшением положения кредитуемых ими предприятий, ориентированных преимущественно на внутренний рынок. В результате уровень показанной в балансах этих банков просроченной задолженности достиг 10% от кредитов (и еще значительная часть задолженности, очевидно, была оформлена векселями). В то же время предприятия, будучи корпоративно связанны с этими банками, видимо, старались не допустить их банкротства. В силу этого возвратность кредитов "своим" банкам была несколько выше, чем по займам у спецбанков (у последних, напомним, уровень показанной просрочки только по основному долгу составлял 16-18%).

Одновременно баланс корпоративных региональных банков был существенно менее, чем у спецбанков, отягощен другими видами неликвидных актиовов (имущество и др.). Доля всех неликвидных активов в активах региональных корпоративных банков составляла "всего лишь" 19-20%, в то время как у региональных спецбанков 26-28%. Благодаря меньшему объему иммобилизации региональные корпоративные банки отличались от региональных спецбанков относительно "нормальным" уровнем капитализации. Отношение широкого капитала, уменьшенного на величину неликвидных активов, к активам группы составляло 10%, что было сопоставимо со средним уровнем по коммерческим банкам (12-13%). (Для сравнения: у мелких и средних региональных спецбанков около 2%).

Что касается динамики развития в предкризисный период, обе рассмотренные выше группы мелких и средних региональных банков - спецбанки и корпоративные - неуклонно сдавали свои позиции крупным московским и общефедеральным банкам. Местные власти и корпорации были вынуждены отказываться от услуг близких им, но маломощных и низколиквидных региональных банков в пользу банков-"финансовых империй". Параллельно с этим денежные поступления на счета региональных предприятий все больше аккумулировались посредническими структурами, в т.ч. близкими к руководству предприятий, и через них "уходили" в Москву. Сбербанк довершал эту тенденцию, перетягивая к себе частных вкладчиков региональных банков. В результате в течение 1997 -I-го полугодия 1998 г. доля средств на счетах и депозитах юридических и физических лиц в региональных банках (без Сбербанка) упала с 34 до 26%.

Дочерние учреждения иностранных банков (17 банков со 100%-ым участием иностранных инвесторов в капитале, концентрировавшие перед крисисом около 8% совокупных активов российских коммерческих банков). На фоне российских банков эти банки являлись довольно крупными кредитными учреждениями (9 из них входило в состав пятидесяти крупнейших российских коммерческих банков). Однако, несмотря на свой значительный по российским меркам масштаб и уже достаточный срок пребывания на отечественным рынке, эти банки так и не стали полноценно работающими банковскими учреждениями, а ограничились выполнением "представительской" и "транзитной" функции.

Последняя состояла в перекачке валютных средств, получаемых от материнских компаний (основной источник ресурсов), в высокодоходные рублевые финансовые активы (на ГКО приходилось около 33-34% их активов), а также в кредиты экспортерам и подразделениям иностранных компаний (39-42% актиов). Кроме того, в последние полгода перед кризисом, реагируя на прекращение Центральным банком страхования валютных рисков при операциях иностранных инвесторов на рынке ГКО-ОФЗ, эти банки стали активно наращивать свое присутствие на рынке срочных инструментов, пытаясь занять освободившуюся нишу. В результате к моменту кризиса их чистые срочные обязательства на поставку валюты перед нерезидентами превысили 2 млрд.долл. А в целом чистые обязательства перед нерезидентами (как балансовые, так и внебалансовые) превзошли весь объем их активов. По интенсивности работы на рынке срочных контрактов они догнали "чисто российских" его лидеров - банки-центры финансово-производственных холдингов. Так, перед кризисом у обеих этих групп банков на 1 рубль балансовых обязательств в среднем приходилось 2.6 рубля обязательств по срочным сделкам. Группа так же стала рекордсменом по величине короткой валютной позиции, отнесенной к собственному капиталу.

Сочетание отмеченных факторов привело к тому, что группа дочерних учреждений иностранных банков оказалась наиболее уязвимым в отношении валютных рисков сегментом российской банковской системы.

Примечание. Предложенная выше классификация российских банков охватывает 99.5% выборки, используемой для анализа структуры банковской системы (общий объем выборки - 1687 банков). Соответственно, банки, которые не вошли ни в одну из вышеперечисленных категорий, составляют 0.5% от численности выборки. Эту группу образуют крупные (величина активов перед кризисом свыше 1 млрд.руб.) московские банки, не входящие в финансово-производственные холдинги, не относящиеся к бывшим спецбанкам и государственным банкам внешнеэкономической ориентации, а также не являющиеся банками-стратегическими партнерами региональных властей. По состоянию на 1 июля 1998 г. на эти банки приходилось 4.5% совокупных активов выборки (без Сбербанка). Сразу после кризиса их вес существенно уменьшился: на 1 октября 1999 г. он составил 1.6%. Ввиду малости удельного веса этой группы, ее влияние на систему в целом можно считать несущественным.

VIII. Финансовый кризис августа 1998 г. и его воздействие на банковскую систему

Взрыв прежней системы финансовых потоков, произошедший 17-го августа 1998 г., образован тремя ключевыми событиями: единовременной масштабной девальвцией рубля, дефолтом по внутреннему государственному долгу, <дефолтом> по корпоративным долгам. Его краткосрочные последствия для банковской системы (см.схему 2): Масштабные потери банков, обусловленные девальвацией рубля. Формально к моменту кризиса, по балансовым операциям банки в среднем имели длинную валютную позицию (превышение валютных требований над обязательствами). Такая позиция обеспечивалось за счет того, что значительная чистая задолженность банков перед внешним миром покрывалась адекватной чистой задолженностью по валютным обязательствам реального сектора перед банками. Однако, несмотря на это, банкам не удалось переложить валютные риски на внутренних заемщиков, поскольку в момент скачка курса последние в основной массе также оказались неплатежеспособны по своим валютным обязательствам. Объем потерь банков в результате неплатежей внутренних заемщиков по валютным кредитам составил более 20 млрд.руб. Другой причиной крупных убытков банковского сектора в момент девальвации стала его значительная -около 7 млрд.долл.- чистая валютная задолженность по срочным операциям перед нерезидентами. Здесь масштабные убытки банков были вызваны аналогичными причинами. Имея значительные чистые обязательства на поставку валюты перед нерезидентами, российские банки пытались захеджировать свои риски путем заключения "зеркальных" контрактов с резидентами (объем чистых требований банков на поставку валюты к внутреннему небанковскому сектору составил около 10 млрд.долл.). Однако в момент кризиса в результате неплатежеспособности большинства российских контрагентов убытки последних были фактически переложены на банки.

Массированный отток средств со счетов клиентов и вкладчиков в наличный оборот, интенсивная миграция клиентуры между банками. Следствием стало быстрое падение ликвидности банков и объема мобилизуемых ими ресурсов. Чистый отток средств со счетов физических лиц составил 18% по рублевым и 30% по валютным (август-сентябрь), по валютным счетам юридических лиц - 20% (август).

Резкое падение ликвидности банковской системы в результате массированных валютных интервенций ЦБ РФ, приведших к откачке рублевых средств с корреспондентских счетов банков. Массированные интервенции, связанные с попыткой поддержки, а затем стабилизации курса рубля, продолжались с конца июля по первую неделю сентября. За этот период золотовалютные резервы, а также средства на корсчетах банков сократились более, чем на треть. При этом по сравнению со средним уровнем за предшествующий период года объем средств на корсчетах упал в 2 раза. Предпринятые Центральным банком попытки за счет выдачи кредитов поддержать ликвидность банков хотя и смягчили это падение, однако привели к существенному усилению давления на валютный курс: эмиссионные ресурсы, получаемые банками для погашения задолженности перед клиентами, немедленно направлялись на покупку валюты.

Замораживание около 15% активов коммерческих банков (без Сбербанка) в результате дефолта по ГКО-ОФЗ. Последнее было равносильно утрате банками более половины собственного капитала.

Основное стратегическое (долгосрочное) последствие кризиса состоит в необратимом разрушении прежней модели функционирования банковской системы. Это характеризуется следующими моментами.

Резко сузилась и без того скудная база долгосрочных кредитных ресурсов, которые банки могут привлекать внутри страны. Речь идет, прежде всего, о масштабном сокращении сбережений домашних хозяйств, наиболее крупном со времен "шоковой терапии" (1992 г.). При этом произошло не только обесценение ранее накопленного объема организованных сбережений (на 49% за II-е полугодие 1998 г. по рублевому сегменту), но, что более важно - снижение сберегательного потенциала домашних хозяйств в результате падения их реальных доходов. Так, если в 1995-97 гг. прирост организованных сбережений населения составлял 3.1% ВВП, то в 1999 г. - 1.7%, в 2000 г. ожидается на уровне 1.9-2.1% ВВП.

В среднесрочной перспективе исчезла возможность сколько-либо значительного привлечения банками средств из-за рубежа. Дефолт по ГКО и прецедент введения моратория на внешние платежи на долгие годы подорвали доверие иностранных кредиторов и инвесторов к вложениям в российскую экономику. Одновременно, доступ к системе международных расчетов, без которого невозможно нормальное функционирование большинства крупных и средних банков, оказался поставлен в зависимость от их способности к погашению ранее накопленных внешних обязательств. В результате в среднесрочной перспективе "внешний мир" из источника притока кредитных ресурсов к банкам превращается в направление их крупномасштабной откачки.

Оказались разрушены основные финансовые рынки, обеспечивающие банковской системе высокие доходы. Подрыв доверия к государству, местным властям и ряду крупных корпоративных клиентов не позволяют надеяться на их быстрое восстановление.

Резко сократились собственные капиталы банков (по итогам II-го полугодия 1998 г. собственный капитал действующих банков без учета иммобилизации средств в ГКО-ОФЗ сократился на 60%, с учетом - достиг отрицательной величины - 25 млрд.руб.). Масштабная декапитализация резко сужает возможности банковской системы как по привлечению, так и по размещению средств. В наибольшей степени это затрагивает размещение средств в относительно долгосрочные активы - кредиты реальному сектору и др.

Существенно - в 1.5-2 раза - повысился уровень рисков кредитования конечных заемщиков (оценка изменения уровня рисков сделана на основании динамики доли просроченной задолженности в ссудах).

Был дезорганизован внутренний межбанковский рынок, позволявший поддерживать ликвидность банков за счет ее мобильного перераспределения между кредитными учреждениями. В настоящее время объем средств, размещенных на межбанковских счетах, депозитах и в кредитах, в полтора раза ниже докризисного в реальном выражении.

Таким образом в результате кризиса были демонтированы все основные кругообороты и механизмы, ранее обеспечивавшие банковской системе расширение кредитных ресурсов, мобилизацию доходов и балансирование рисков.

IX. Развитие ситуации в банковской системе после кризиса (1999 г.)

С начала 1999 г. в динамике ключевых параметров банковского сектора произошел перелом, позволяющий говорить о том, что банковская система начала адаптироваться к посткризисной макроэкономической ситуации. Основные черты посткризисной стабилизации в банковской системе (см.схему 3).

1. Ускоренное накопление российскими банками зарубежных валютных активов, обусловленное расширением чистых валютных поступлений на внутренний рынок по каналам внешней торговли - результат постдевальвационного роста сальдо торгового баланса.

Расширение чистого притока валютных средств на счета клиентов российских банков сформировало тенденцию к устойчивому укреплению внешней платежеспособности самих банков. За 1999 г. чистая международная инвестиционная позиция российских банков увеличилась на 4.7 млрд.долл., составив на 1 октября 1999 г. 4.5 млрд.долл., т.е. из чистого внешнего должника банковский сектор превратился в чистого кредитора. Одновременно, вследствие этой тенденции возникла качественно новая ситуация, состоящая в том, что падение курса рубля перестало быть для банков источником убытков и было обращено ими в источник доходов. Уже весной большая часть действующих банков, имеющих валютную лицензию, вышла на максимально возможную, в рамках заданных ограничений ЦБ РФ, длинную валютную позицию.

2. Расширение реального объема ресурсов, мобилизуемых коммерческими банками, вследствие ускоренного роста денежных средств на счетах корпоративного сектора.

Интенсивный приток средств на счета реального сектора позволил уже в конце 1998 г. остановить сжатие суммарных ресурсов коммерческих банков, несмотря на то, что объем собственных средств и средств, привлеченных от нерезидентов и населения все еще продолжал падать. В 1999 г. эта тенденция получила продолжение: за 1999 г. реальный объем средств на банковских счетах предприятий и организаций увеличился на 27%, в т.ч. по рублевым счетам - на 44%. Это позволило остановить сжатие совокупных пассивов коммерческих банков, зафиксировав их реальный объем на уровне 83-87% от докризисного. Отмеченный процесс роста денежных средств корпоративного сектора опирается, прежде всего, на новые макроэкономические пропорции, сложившиеся после кризиса. Кризис привел к тому, что реальные доходы населения существенно сократились, в то время как доходы корпоративного сектора существенно возросли. Соответствующим образом в пользу корпоративного сектора изменилась структура спроса на денежные активы: за полтора года после августовского кризиса доля счетов этого сектора в денежной массе (М2) увеличилась с 21 до 37%, в то время как доля счетов населения и наличных денег на руках упала с 79 до 63%. Другим фактором быстрого роста остатков на клиентских счетах стало резкое расширение притока средств на них по каналам внешней торговли. Вклад первого фактора в совокупный прирост денежных средств предприятий составил 50%, вклад второго -35%.

3. Пополнение банковской ликвидности за счет массированной эмиссии, осуществляемой ЦБ РФ. Это ведет к восстановлению платежеспособности банков по внутренним (рублевым) расчетам.

В результате массированной эмиссии со стороны Центрального Банка, обусловленной прежде всего, монетизацией внешнего государственного долга, объем абсолютно ликвидных рублевых активов банков - средств на корреспондентских счетах в ЦБ РФ и наличности в кассах - за 1999 год увеличился в 2.2 раза в номинальном и в 1.6 раз в реальном выражении.

4. Переход к медленному восстановлению реального объема сбережений населения.

После резкого "провала" сбережений в II-м полугодии 1998 г -начале 1999 г. к середине прошлого года возник маятниковый эффект, проявляющийся в тенденции к повышению их реального объема. Данная тенденция практически полностью улавливается Сбербанком, способствуя укреплению его финансового положения и расширению ресурсов, и почти не затрагивает сектор коммерческих банков. В условиях отрицательных реальных процентных ставок по вкладам и существенно подорванной базы доходов населения эта тенденция неизбежно носит неустойчивый, конъюнктурный характер.

5. Сокращение коммерческими банками доли низколиквидных и рискованных активов, прежде всего - ссуд рискованным заемщикам.

Доля низколиквидных и неликвидных вложений в активах коммерческих банков за 1999 г. сократилась с 19 до 14%, а их реальный объем снизился на 13%. Улучшение банками качества своих активов происходит за счет постепенной реализации и реструктуризации части низколикидных активов, а также отказа от кредитования малонадежных заемщиков. В краткосрочном аспекте ужесточение требований к платежеспособности заемщиков, безусловно, способствует укреплению ликвидности банков. Однако в условиях высоких системных рисков это неизбежно ведет к стагнации объемов кредитования на низком послекризисном уровне. За исключением Сбербанка, банковский сектор на протяжении всего послекризисного года интенсивно сокращал кредитование конечных заемщиков, и только в середине 1999 г. перешел к постепенному восстановлению его объемов в реальном выражении (см.таблицу 13). На начало 2000 г. объем валютных кредитов конечным заемщикам со стороны коммерческих банков (без Сбербанка) составлял 52% от докризисного, реальный объем рублевых -70% от докризисного, а агрегированный по валютным и рублевым кредитам показатель их реального объема составлял 61% от докризисного уровня.

Можно констатировать, что в посткризисный период в деятельности большей части банков проявились ориентация на поддержание достаточной ликвидности в ущерб задачам повышения прибыли. Это обусловлено тем, что в настоящее время перед большинством банков в качестве первоочередной стоит задача выживания, в то время как задачи развития отошли на второй план. В результате сложилась парадоксальная ситуация, когда несмотря на значительный приток средств на клиентские счета, банки не размещают эти средства в работающие активы (кредиты реальному сектору и проч.), а предпочитают держать их в высоколиквидных, но малодоходных вложениях (остатки на валютных и рублевых корреспондентских счетах, депозитах в ЦБ РФ). Так, на 1 января 2000 доля работающих активов в активах коммерческих банков составляла 45%, что на 17 процентных пунктов ниже предкризисного уровня (1 августа 1998). При этом доля ликвидных, но неработающих или малодоходных активов в активах возросла в 2.5 раза - до 32% по сравнению с 13% перед кризисом. Вследствие низкой доли работающих активов деятельность значительной части банков в настоящее время стала убыточной.

Относительная стабилизация ситуации в банковской системе характеризуется:

• снижением интенсивности банкротств с 22-25 в месяц в начале кризиса до 8-10 в конце 1999 г.
• сокращением доли проблемных и финансово-неустойчивых (по классификации ЦБ РФ) банков в общем числе действующих кредитных организаций с 35 до 21% за первые 9 месяцев 1999 г.;
• уменьшением за тот же период их доли в совокупных активах коммерческих банков (без Сбербанка) с 61 до 28% (ср: по состоянию на 1 августа 1998 - 16%), в объеме вкладов населения с 54 до 29% (на 1 августа 1998 -13%), в объеме привлеченных межбанковских кредитов - с 79 до 50% (на 1 августа 1998 - 17%).
• переходом (начиная с марта 1999 г.) к росту совокупного объема собственного капитала действующих банков, который с 1 марта по 1 января 2000 г. вырос в 2.1 раза (правда, на четверть этот прирост был обусловлен чисто бухгалтерской операцией - отзывом лицензий у крупных банков с отрицательным капиталом, и еще наполовину - регистрацией АРКО и взносами в уставные фонды банков, осуществленными, в основном, за счет монетарных властей).

Однако, несмотря на стабилизацию и даже некоторое улучшение по сравнению с началом 1999 года, финансовое состояние банковской системы все еще остается сложным. В настоящее время оно характеризуется следующими параметрами.

Финансовые результаты деятельности. Итоговым финансовым результатом деятельности коммерческих банков (по банкам, предоставившим отчетность, без Сбербанка и СБС-Агро) за 1999 г. стали убытки в размере 1.3 млрд.руб. (с учетом СБС-Агро -20 млрд.руб.) Убыточные банки составляют около 30% от их общего числа (оценка по итогам 9 месяцев 1999 г. по выборке из 1529 банков).

Уровень капитализации и достаточность созданных резервов. Несмотря на произошедший в марте 1999 г. перелом в динамике капитала коммерческих банков, уровень капитализации банковской системы еще остается недостаточным. К концу 1999 г.реальный объем капитала 1-го уровня по всем действующим коммерческим банкам составлял всего лишь 49% от докризисной величины. Суммарный собственный капитал коммерческих банков, взятый вместе с резервами под потери по ссудам и ценным бумагам за вычетом неликвидных активов (включая ГКО-ОФЗ), покрывал только 4.7% от совокупного объема их активов.

По состоянию на 1 октября 1999 г. банки, имеющие отрицательный капитал 1-го уровня, составляли 13% от общего числа (оценка по выборке из 1687 банков). Банки, у которых показатель достаточности капитала находится ниже рекомендуемого Базельским комитетом уровня (8%) составляют 24% от общего числа. Если же оценивать собственный капитал банков с учетом объема иммобилизации средств (что более адекватно), то результаты окажутся еще более удручающими. Оценка величины собственного капитала, рассчитанного как капитал 1-го уровня плюс резервы за вычетом неликвидных активов, по выборке банков показала, что отрицательный или нулевой капитал имеет от 26% (если не включать в неликвидные активы ГКО-ОФЗ) до 32% (при включении ГКО-ОФЗ в неликвидные активы) банков выборки. При этом банки, у которых показатель достаточности капитала находится ниже уровня 8% (с учетом ГКО-ОФЗ в неликвидных активах), составляют 44% выборки.

Созданные резервы под потери по ссудам и обесценение ценных бумаг недостаточны для того чтобы покрыть резко возросший после кризиса размер иммобилизации средств банков. Так, у 61% банков по состоянию на 1 октября 1999г. объем созданных резервов не покрывал величину просроченных кредитов и неликвидных ценных бумаг (включая государственные). В среднем по действующим коммерческим банкам резервами покрывается только 65% просроченных кредитов и неликвидных ценных бумаг (включая государственные). Проблема обостряется тем, что сложившийся низкий уровень прибыльности не позволяет банкам аккумулировать достаточные ресурсы для повышения уровня резервов.

Уровень ликвидности. Фактор концентрации банками большого объема абсолютно ликвидных активов в значительной мере "уравновешивается" двумя негативными факторами: все еще высокой величиной неликвидных активов (14% активов) и заметно ухудшившейся структурой привлеченных средств (сокращение доли долго- и среднесрочных депозитов). Так, если по коммерческим банкам доля средств, привлеченных на срок более 3 месяцев, в общем объеме клиентских счетов и депозитов перед кризисом составляла 19-20% (по рублевым счетам) то на конец 1999 г. она была в 2 раза ниже - на уровне 9-10%. В то же время доля счетов до востребования в рублевых счетах, наоборот, возросла с докризисных 73-74% до нынешних 84-86%.

X. Изменения в институциональной структуре банковской системы после кризиса

Картина изменений в банковской системе будет принципиально неполной, если не учесть глубокие сдвиги, произошедшие в ее институциональной структуре, в позициях различных групп банков. Посткризисное изменение структуры банковской системы развертывалось по следующим основным направлениям.

1. Рост дифференциации банков по финансовому положению, рост разрыва между крайними группами финансово благополучных и финансово неблагополучных банков. В рамках этого процесса происходит улучшение (или стабилизация) финансового положения одних групп банков за счет ухудшения положения других - через перераспределение к благополучным банкам клиентуры, кадров и инфраструктуры.

Усиление дифференциации банков отмечается по следующим показателям: прибыльность активов, отношение капитала к активам, отношение ликвидных активов к активам; доля неликвидных активов в активах.

2. Снижение степени концентрации банковских активов, пассивов и капитала, сокращение удельного веса крупных и крупнейших банков.

Сразу после девальвации рубля в августе-сентябре доля крупных и крупнейших банков в совокупных активах увеличилась, однако этот эффект был связан только с переоценкой валютных счетов, доля которых в балансе крупных и крупнейших банков очень высока. В дальнейшем происходило быстрое падение их удельного веса. Так с 1.10.98 по 1.10.99 доля 25 крупнейших по активам банков в совокупных активах снизилась с 60.8 до 55.8%, а доля 1.5 тыс. наиболее мелких по активам банков возросла с 11.6 до 13.7%. По капиталу изменения были еще более сильными. Если на 1.08.98. на 25 крупнейших институтов приходилось 48% совокупного капитала (капитал 1-го уровня плюс резервы за вычетом неликвидных активов не включая ГКО-ОФЗ) комбанков, а на 1.5 тыс. наиболее мелких -17%, то к 1.10.99. соотношение между этими крайними группами поменялось в диаметрально противоположную сторону: доля крупнейших банков составила отрицательную величину -7%, а доля мелких 98%. Изменение соотношения между группами было связано с более сильным ухудшением финансового положения крупных и крупнейших банков по сравнению с мелкими и средними.

3. Децентрализация банковской системы. Она характеризуется, во-первых, перераспределением ресурсов и активов от московских к региональным банкам, во-вторых, свертыванием межбанковского кредитования региональными банками московских, замыканием межбанковских потоков внутри регионов.

С 1.10.98 по 1.10.99. доля региональных банков в совокупных активах увеличилась с 16 до 19%, в совкупном капитале - с 22 до 39%. Сильно возрос объем ликвидных активов региональных банков, что явилось положительным фактором, способствующим снижению денежного голода в регионах (доля региональных банков в ликвидных активах возросла с 15 до 23%). Между тем реальный объем чистого размещения региональными банками средств на межбанковском рынке сократился на треть.

4. Ротация групп-"лидеров" и групп-"аутсайдеров".

Воздействие финансового кризиса на разные группы банков было качественно отличным. В основном различие в воздействии определялось тем, какую роль данные группы банки выполняли в работе с реальным сектором и на какие сегменты экономики они были ориентированы. В меньшей степени оно было связано с другими параметрами банков - их статусом, размером и т.д.

Факторы, воздействовавшие на развитие банков с начала кризиса по настоящее время распадаются на две группы: факторы кризиса (наиболее активно действовали до IV квартала 1998 г.) и факторы посткризисной стабилизации (начали действовать с IV квартала 1998 г.).

Рассмотрим в начале воздействие факторов кризиса.

Высокие чистые балансовых обязательства перед нерезидентами являлись атрибутом крупных банков, выступавших в качестве чистых кредиторов нефинансового сектора: банки-участники финансово-производственных холдингов, крупные спецбанки, крупные корпоративные банки. Соответственно, эти группы оказались основными жертвами данного фактора.

Доминирование валютной задолженности в кредитах реальному сектору, спровоцировавшее последний к массовому невозврату долгов, было свойственно крупным банкам, ориентированным на работу с экспортерами и импортерами: банки-участники финансово-производственных холдингов, государственные банки внешнеэкономической ориентации, крупные корпоративные банки.

При этом "наихудшим" видом валютных кредитов оказались крупные кредиты импортерам. В отличие от экспортеров, импортеры в результате девальвации оказались в абсолютном проигрыше и поэтому практически не имели шансов на погашение ранее взятых долгов. Наиболее уязвимыми по этому критерию оказались финансово-производственные холдинги и банки внешнеэкономической ориентации.

Следующий фактор - наличие высокой доли просроченной задолженности в кредитном портфеле до кризиса. Этот фактор оказался высоко значимым в условиях "метания" банковской клиентуры и массового закрытия кредитных линий, когда для поддержания платежеспособности банкам требовалась чрезвычайно высокая ликвидность активов. Наибольшее количество "жертв" этого фактора - среди банков, кредитовавших до кризиса внутреннеориентированное товарное производство (мелкие и средние региональные банки, спецбанки) и "окологосударственных" банков, отягощенных просроченными централизованными кредитами (спецбанки, Внешторгбанк).

Близкий к нему по смыслу фактор - высокий объем средств, иммобилизованных в собственности и имуществе. Этот фактор был наиболее характерен для бывших спецбанков, как крупных, так и мелких.

Активное участие на рынке государственных ценных бумаг в наибольшей степени было присуще крупным и московским банкам.

Наконец, важную дестабилизирующую роль в самом начале кризиса сыграл фактор высокой чистой задолженности перед нерезидентами по срочным операциям. Воздействие этого фактора оказалось локализовано в трех группах - банках-центрах финансово-производственных холдингов, дочерних банках нерезидентов и государственных банках внешнеэкономической ориентации (см таблицу 14).